94. ЧУЖОЕ НАЧАЛО
«…Зазвонил видеофон. Тубанов нажал клавишу и убитым голосом произнёс:
– Кто говорит?
На экране появился Высожарский.
– Это я. Здравствуй.
– Здравствуй. Тебя взяли?
– Взяли. Экспедицию к Эпсилон Индейца посылают 1 февраля, то есть послезавтра. Вот что я узнал сегодня в школе. Оказывается, весь наш 8-В класс пропустят 31 января на космодром по особым пропускам. У меня есть такой пропуск. В общем, ты приходишь на космодром за 5 минут до намеченного времени. Корабль стоит где-то за сто метров от проходной, так как электростатический звездолёт почти безопасен. Ты для вида направляешься к скамейке, расположенной недалеко от звездолёта, а сам заходишь за него, и прячешься в аварийном люке.
– А запасы пищи? Они рассчитаны на семь человек…
– Не беспокойся. Я уже подделал перфоленту.
– А мощность двигателей?
– Там уже установлены секретные дополнительные двигатели. Да, а если твои родители позвонят в милицию?
– Не беспокойся. Ты ведь их хорошо знаешь. Отец по случаю своего дня рождения нагнал столько самогона, что будет пьян в доску, это уж точно. Все остальное тоже будут пьяны. Они протрезвеют не раньше пяти часов утра, а старт будет в пять тридцать две…»
Дочитав до этого места, Кременецкий остановился.
Да, странно… Даже сейчас – странно…
Читать начало своей повести – написанное другим человеком, за несколько лет до того, как начал сам! И, если бы…
Что тогда? Неизвестно… Иван Лесных – был бы тут, на звездолёте? А он – где?..
Или – принять уж сложившееся как данность? Что есть, то есть…
«…Видеофон отключился.
На следующее утро Тубанов не пошёл в школу. Он собрал все вещи, предназначенные для отправки в космос, в маленький чемодан. Закончив эту работу, он взглянул на часы. До осмотра космодрома оставалось два часа. Начали собираться гости, приехавшие «обмыть» день рождения собутыльника. Вскоре, попыхивая сигаретой, явился сам юбиляр.
– Иди делать уроки!– заорал он на сына и созвал гостей в комнату с самогонным аппаратом, перекрыв доступ к чемодану. Тубанов надеялся на то, что все скоро опьянеют. Но проходило время, а все были трезвы. Остался один час.
И тут кто-то обрушил мусорную урну на голову…»
Конечно – лишь первые пробы! Большего Иван не успел…
И не подумал: так, как по тексту – этой пьяной драки Тубанов и видеть не мог сквозь запертую дверь! И как покинул дом – неясно! Лишь:
«…Одев на ходу меховою шапку и схватив чемодан, он вышел…»
Неразборчивое из-за многих исправлений описание звёздного неба…
«…Тубанов долго смотрел на созвездие Ориона. Затем он взглянул на часы – и увидел, что осталось 40 минут. Подошёл троллейбус. Тубанов быстро схватил чемодан и вошёл в него…»
И – сразу:
«…Тубанов предъявил пропуск.
– До начала экскурсии осталось семь минут,– сказал вахтёр.
– Я посижу на скамеечке, подожду,– ответил Тубанов, забирая пропуск, и направился к скамейке, удивляясь тому, что вахтёр не заметил чемодана. Не дойдя до скамьи, он свернул к звездолёту, имевшему форму большого шара сорока метров в диаметре…»
(И всё-таки… Скамейка, и рядом – звездолёт? И один вахтёр… Так просто?)
«…Чтобы войти в аварийный люк звездолёта, оставалось нажать кнопку. И тут он заколебался.
«Где я был бы нужнее – там или на Земле?– спросил он себя.– Там. Здесь уже никто не верит в меня. Ведь я же подходил по всем характеристикам. Меня не взяли из-за судимости отца… Я должен лететь! Ведь наша партия должна иметь свою секцию на планете, где обитает наши братья по разуму! А кто, кроме меня, сделает это? Никто! Все ещё верят правительству, даже Высожарский. Только в полёте я смогу переубедить их…»
…Тубанов решительно нажал кнопку. Беззвучно открылась дверь. Тубанов зашёл. Дверь закрылась. Тубанов долго думал о том, где лучше спрятаться, но решил, что самое надёжное место – одна из разведкапсул. Он заметил, что для осмотра предназначена первая капсула, так как с неё были сняты все кожухи. Поэтому Тубанов сразу же спрятался в третьей капсуле…
|
