1
Хозяин харчевни «Три дурака» стоял на перевернутой бочке и лохматой малярной кистью замазывал слово «харчевня». Полюбовавшись на дело рук своих, он подул на краску, чтобы быстрее просохла, затем вытащил кисть более тонкую и, макнув ее в сурик, вывел модное слово «кафе».
- Кафе «Три дурака», - с чувством прочел он. - Это звучит! Это вам не какая-нибудь забегаловка, а роскошное заведение. В некотором роде Европа… да глубже, глубже!
Он еще раз задрал голову, чтобы полюбоваться на свою работу, и тут дверь «кафе» распахнулась, напрочь сметая и бочку, и самого хозяина.
Хорошо гулять по свету:
Шаг шагнул, и бочки нету! -
громогласно заявил Яромир, выходя на улицу и вдыхая пахнущий брагой воздух. - Эх, хорошо, что мы не во Франкмасонии, дубиной ее по голове! Там почему-то все квашеной капустой пропахло, зато у нас - укропным отваром!
- Точно! Утробным перегаром! - гаркнул Илья Муромец, выходя вслед за Яромиром и держа Блудослава под мышкой. - У них там в смысле чего выпить и закусить всегда найдется. Правда, закусон хлипкий, совсем в брюхе не держится, а выпивон и того жиже. Верно, Блудя? - Он погладил Блудослава по неровной, кустистой голове.
Командир стрелецкого войска не отреагировал. Он был пьян до полного бесчувствия.
- Эй, братва, хорош пировать! - крикнул Яромир, обернувшись назад в пахучую, сладкую темь.
Тотчас из дремучего нутра забегаловки послышался деревянный стук, загремела разбитая посуда, и, наконец, высунулась голова дракончика Гриши.
- А мозет, иссё рано? - осведомился юный дракон. - Мозет, иссё посидим?
- Нам Кощей посидит! - сурово сказал Илья. - Так посидит, что потом лежать не сможешь! Это тебе не толоконный лоб, а великий канцлер. Сказано идти - значит надоть. Служба, колом ее по голове!
Дракончик вздохнул и с трудом протиснулся в дверь.
Вслед за Гришей из харчевни вышли Добрыня и Попович. У обоих богатырей глаза стали раскосыми, как у полонежцев, зато губы распухли и сделались красными от паленого «царского портвея». Яромир глянул на них и едва не присел от испуга.
- Братцы, что это с вами?
- А что, все в порядке! - легкомысленно откликнулся Добрыня Никитич. - Настроение бодрое, идем… ик! К канцлеру.
- Что у вас с глазами… тьфу! С губами?
Илья положил ему на плечо тяжеленную ладонь:
- Ты, Яромирка, просто не в курсе. Царский портвей - вино благородное. От зеленого вина зеленеют, а от этого, вишь, краснеют. Так что оно на пользу. Вот только глаза от него и в самом деле чей-то слипаются. И не только глаза…
Алеша потрепал дракончика по чешуйчатому затылку.
- Вперед, без страха и сомненья! Яромир, как там у тебя? «М-мы кой-кому забрала задерем и плеткой по хребтине продерем». Вот это стихи! До нутра пробирают. Ты, Яромирка, гений! Тебе учиться надо, а ты с нами… Эх!
В это время соседняя береза сердито зашумела как вскипающий самовар. Верхние ветки взметнулись, словно от порыва ветра, зато нижние с треском обломились, и кто-то с воплем сорвался на землю.
- Это что такое? - удивился Яромир.
- Не что такое, а кто такой, - сказал Илья, подходя ближе и шевеля упавшего носком сапога.
- Вот так, братцы, чудо. Это же Кузя! Хозяин забегаловки. Кузя, я и не знал, что ты на дереве растешь! - Илья тут же уставился на березу, словно ожидал увидеть на ветках маленьких, еще не созревших Кузят.
Хозяин харчевни посмотрел на богатырей подбитыми мудрыми глазами, кряхтя и потирая бока, поднялся на ноги, но распрямиться так и не сумел.
- Ой, чтой-то в спину вступило!
- Неча по березам шастать, - сурово сказал Яромир и, уставившись на Кузю, неожиданно насторожился. Испуганная физиономия корчмаря показалась ему похожей на козлиную морду графа Рокфора.
- Ты есть кто? - подступил он к нему, требовательно глядя в глаза. - Может, ты шпион? Может, тебя убить на всякий случай?
Кузя распрямился как сжатая пружина. Боль в спине и в ноге - все разом прошло.
- Не надо меня убивать, я по деревьям не лазаю, это меня дверью унесло! У двери стояла бочка, я стоял на бочке, а какой-то ду…
- Точно! - воскликнул Яромир. - А я-то думал, обо что дверь стукнулась? А она об тебя! Ну ты, Кузя, приколист! Здорово придумал. А то, что треснулся, не расстраивайся, я тебя вылечу. - Тут он туманным взглядом окинул коренастую фигуру хозяина. - Грудь выправим, горб вобьем… что еще? А, вот! Ноги немного вытянуть.
|
