1
Полуденное солнце на безоблачном небе предвещало долгожданное
потепление. После неожиданных холодов, прервавших весну почти по всей
Центральной Европе, улучшение погоды было как нельзя кстати. С Женевского
озера все еще дул холодный северный ветер и, подняв воротник, Аллен Кейн
ускорил шаги. Неплохо было бы проехать хотя бы часть пути, но только
наивный мог надеяться поймать автокэб во время празднования Дня Победы.
Основная часть общественного транспорта восточной Нью-Женевы была занята
доставкой должностных лиц на стадион, где ежегодно проводился митинг в
честь окончания войны между Рекрилом и Землей. Хотя при "стандартизации
лояльности" и не уделялось особого внимания таким пустякам, как массовые
митинги, Кейн был уверен, что из-за холода число участников сборища ничуть
не уменьшится. Всем известно, что на празднестве обязательно будут
присутствовать несколько рекрилян и правительственные чиновники Нью-Женевы
вряд ли упустят возможность лишний раз прогнуться перед своими
работодателями.
Кейн уже слышал отдаленный рев троекратного приветствия, хотя до
стадиона оставалось еще около трех километров пути. "Постыдное лицемерие,
- горько подумалось ему. - И при этом невероятно живучее". Помпезное
торжество проводилось уже в двадцать девятый раз. Любой случайный
путешественник, оказавшись сейчас здесь, наверняка решил бы, что именно
Демократическая Империя Земли одержала в этой войне победу.
Как всегда в этой части города на улицах царила деловая суета.
Простые люди относились ко Дню Победы с угрюмым безразличием, и Кейну не
составило труда затеряться в толпе. Он считал эту поездку запоздалым
подарком к его двадцать шестому дню рождения и, хотя прибыл сюда всего две
недели назад, чувствовал себя уже вполне аборигеном. Как и всякое
сообщество людей Земли, здешнее население имело свои характерные нормы
поведения, манеры, и даже жестикуляцию. Именно к этому Кейну пришлось
приспособиться в первую очередь. В сочетании с привлекательной внешностью
такая подготовка позволяла ему, при случае, сойти за студента или
преуспевающего молодого бизнесмена, а если должным образом постричь
бороду, то его вполне могли бы принять за члена одной из городских
профессиональных гильдий.
Хотя Кейн был одет не совсем по погоде, до места назначения он
добрался раньше, чем успел хорошенько промерзнуть. Небольшая
букинистическая лавка с томами Диккенса и Хайнлайна в витрине ютилась,
зажатая между двумя барами. Открыв дверь и войдя внутрь, Кейн остановился
на несколько секунд, позволяя глазам привыкнуть к полумраку помещения.
Из-за кассового аппарата на него внимательно смотрел владелец магазина.
- На улице, видимо, теплеет? - спросил он.
- Не заметно, - ответил Кейн, оглядывая лавку.
Три или четыре человека ходили вдоль полок с книгами. Снова взглянув
на хозяина, он слегка приподнял брови. Лавочник едва заметно кивнул, и
Кейн, не торопясь, пошел по одному из двух проходов, делая вид, что
изучает надписи на корешках книг и кассет. Двигаясь вглубь магазина, он
оказался во внутренней его части, где находилась дверь, наполовину скрытая
широкой полкой. Выцветшая надпись на ней гласила: "Только для персонала".
Выждав момент, когда остальные посетители отвернутся, Кейн бесшумно открыл
дверь и проскользнул в захламленное складское помещение. Пройдя по
кафельному полу на середину комнаты, он присел на корточки и нажал ладонью
на одну из плиток.
Его, несомненно, ждали - двухметровый квадрат бетонного пола двинулся
вниз и начал медленно поворачиваться, открывая вход в шахту колодца. Кейн
ступил на деревянную лестницу, ведущую вниз, и пригнулся. Бетонный блок
над ним возвращался на прежнее место. Металлический засов на внутренней
поверхности плиты беззвучно скользнул в паз, окончательно закрывая
потайной ход. Кейн повернулся, посмотрел на тускло освещенные ступеньки и
осторожно направился вниз. Спустившись на дно колодца, он оказался в
коротком коридоре, в конце которого виднелась еще одна дверь. Открыв ее,
Кейн вошел в совершенно темное помещение, и дверь за ним, также сама
собой, закрылась.
Внезапно вспыхнул ослепительно яркий свет. От неожиданности Кейн
зажмурил глаза, отшатнулся и машинально вскинул руку, защищая лицо.
- Кто вы?! - раздался в тишине властный голос.
- Я - Аллен Риенци, - быстро ответил Кейн. - Заместитель сенатора
Ориоля! Уберите этот чертов свет!
Свет прожектора, направленный в сторону входа, мигнул и затем погас.
Комната освещалась слабо, и сквозь разноцветные круги, все еще плававшие
перед глазами, Кейн смутно разл
|
