1	Роберт Сальваторе

ПРОЛОГ

    Огонек факела казался таким жалким в необъят­ной тьме дворфских пещер. Дымный воздух клубился вокруг Делли Керти, раздражая глаза и горло не меньше, чем непрерывный ропот и нытье множества людей, собранных в большом общем зале, раздражали ее нервы. Управляющий Реджис милости­во предоставил обширную анфиладу пещер в распо­ряжение этого неблагодарного народа, бежавшего из многочисленных поселений, разграбленных Обальдом Многострельным и его орками.
    Делли одернула себя и решила не судить о людях слишком поверхностно. Всем этим беженцам довелось испытать горечь потерь: кто-то потерял родных и дру­зей, кто-то - всю семью, а кто-то вообще являлся един­ственным выжившим жителем дотла сожженной дерев­ни. Да и пещеры Мифрил Халла, по правде говоря, яв­лялись не самым удобным обиталищем для людей.
    Эта последняя мысль имела почти физическую тя­жесть для Делли, и женщина оглянулась через плечо на Кэлси, заснувшую - наконец-то! - в крохотной колыбели. Котти Куперсон, женщина с худыми рука­ми, тонкими волосами цвета соломы и прозрачными невидящими глазами, сидела рядом со спящим мла­денцем, крепко обхватив себя за плечи и беспрестанно покачиваясь взад и вперед… взад и вперед.
    Делли знала - она вспоминает собственное убитое дитя.
    Это отрезвило Делли. Хоть она и не рожала Кэлси, та была ее ребенком: Вульфгар удочерил Кэлси, и она в свою очередь приняла девочку. Вульфгар сделал Делли своим товарищем в путешествиях и женой. Дел­ли последовала за ним в Мифрил Халл - не только по велению долга, но и потому, что сама страстно хотела этого. Ей нравилось думать о себе как о вели­кодушной и самоотверженной женщине, поддержива­ющей мужа в его начинаниях, находящейся всегда ря­дом с ним, заботящейся о его нуждах, не обращая вни­мания на собственные желания.
    Делли улыбнулась, но улыбка получилась не очень-то радостной. Приняв ребенка Вульфгара и последовав за мужем, она впервые в жизни получила возможность считать себя великодушной.
    Но стены дворфского подземного города сомкну­лись вокруг нее.
    В страшном сне Делли Кертис не могла себе пред­ставить, что ее сердце согреют воспоминания о жизни в Лускане, жизни беспутной и разрушительной. Тогда она каждый вечер была пьяна и каждую ночь проводила в объятиях мужчины - всякий раз нового. Но сейчас она подумала о веселом пройдохе Морике (к слову сказать, чудесном любовнике) и об Арумне Гардпеке, трактир­щике, ставшем для нее почти отцом. И о Лягушачьем Джози она подумала тоже и нашла в воспоминаниях о его вечной идиотской ухмылке некоторое утешение.
    - Ах, как глупо, - вздохнула женщина.
    Она потрясла головой, отбрасывая мысли о про­шлом. Теперь ее жизнь здесь, с Вульфгаром и осталь­ными. Дворфы из клана Боевого Топора - добрый на­род, твердила она себе. Эксцентричные, не всегда любезные забияки и выпивохи, они все же были симпа­тичны и милы, несмотря на свою бесспорную неотесан­ность. Некоторые носили возмутительную одежду или доспехи, другие являлись обладателями странных и да­же, но мнению Делли, стыдных имен, все были до не­возможности бородаты, но… Клан проявил к Делли та­кую сердечность, какой она никогда прежде не встре­чала, - ну разве что Арумн относился к ней так же. Они обращались с ней как с родной - по крайней ме­ре, старались, ибо разница все-таки была ощутима.
    Разница в предпочтениях людей и дворфов. Кто-то любит ветер с моря, кто-то - застоявшийся воздух пещер... Воздух, который, без сомнения, станет скоро еще более спертым - ведь обе наружные двери Мифрил Халла закрыты и завалены.
    - Ах, лишь бы еще хоть раз почувствовать ветер и солнце! - словно прочитав все до единой мысли Дел­ли, воскликнула женщина в противоположном углу пе­щеры и подняла бутыль с элем.
    Это прозвучало как тост, и в ответ загремели круж­ки. Беженцы в очередной раз решили напиться, доня­ла Делли. Эти люди лишились своего места в мире и сейчас не видели лучшего способа притупить жуткую память об орочьих ордах, огнем и мечом опустошав­ших мирные селения.
    Делли еще раз проверила спящую Кэлси и придви­нулась поближе к столам. Она согласилась бы сейчас присоединиться к выпивающим, словно опыт услуж­ливой девицы из Лускана взывал к ней. Женщина ло­вила на ходу обрывки разговоров, и каждое слово на­ходило в ней отклик, сливаясь с ее мыслями, и сердце согревалось в лоскутках этого крохотного удовлетво­рения.
    - Я собираюсь открыть кузницу в Серебристой Луне,- провозгласил один из мужчин уже заплетаю­щимся языком.
    - Ба, Серебристая Луна! - пренебрежительно бро­дил другой, чья грубая речь очень напоминала дворфскую. - Серебристая Луна - это всего лишь горстка пляшущих эльфов. Отправляйся-ка в Сандабар. Вот го­род для тех, кто знает, что такое настоящее дело, там ты наверняка найдешь лучший заработок.