Глава 1
Она появилась на Шангри-ла не как обычный турист.
Хрупкая, перепуганная молодая женщина... Боже, неужели это было всего три дня назад? Казалось, с тех пор прошло не меньше года, ибо каждый день из этих трех был длиною в жизнь, и все после того звонка...
- Джина Николь! - Она вздрогнула, услышав голос в трубке, ведь тетушка Касси не звонила ей уже несколько месяцев - с тех пор, как Джина вступила в Храм. - Я хочу встретиться с тобой, лапочка. Сегодня вечером.
Требовательный тон и то, что тетушка назвала ее полным именем, совсем сбивало с толку.
- Сегодня вечером? Вы шутите? Где вы? - Любимая тетка Джины, единственная сестра матери, как правило, старалась держаться подальше от Нью-Йорка, приезжая только на киносъемки да еще - изредка - на всякого рода мероприятия.
- В городе, где же еще! - Судя по доносившемуся из трубки знакомому голосу, Касси Тайрол слегка запыхалась. - Всего час как прилетела. И вычеркни все, что там у тебя запланировано на сегодня. Обеды, занятия, службы в Храме - все. Жду в шесть у Луиджи. И, Джина, лапочка, не вздумай приводить с собой своего дружка. Это - сугубо семейное дело, ясно? Ты, девочка моя, вляпалась в серьезные неприятности.
Джине стало не по себе. "Боже мой! Она все узнала!" Вслух она, правда, произнесла совсем другое:
- У Луиджи? В шесть? О'кей, буду. - Только врожденный талант актрисы (чем она хуже тетки, легендарной Джокасту (Касси) Тайрол, - та же наследственность) позволил ей произнести эти нехитрые слова недрогнувшим голосом. "Она все знает, что она скажет, что она сделает, о Боже, что, если она расскажет папе? Ведь она не сделает этого, правда?" Джинина тетка терпеть не могла ее отца - почти так же сильно, как сама Джина.
Трясущейся рукой Джина повесила трубку и только тут сообразила, что Карл, прищурившись, смотрит на нее. За спиной его бесшумно переливалось красками головидео - одно из тех, что доводило до колик, вместо того чтобы выполнять свою задачу: готовить их к Большому Приключению, путешествию во времени в Лондон 1888 года.
- Никки? - Глаза Карла удивленно заморгали за линзами очков. - Что-то случилось? - Он всегда звал ее по второму имени; собственно, именно эта его милая привычка и очаровала ее в свое время. Он осторожно провел рукой по ее лицу, поправляя волосы. - Эй, ты что? У тебя такой вид, словно ты увидела привидение.
Она натужно улыбнулась:
- Хуже. Тетя Касси приехала.
- О господи! - Выразительные глаза Карла просто затопили ее сочувствием - вторая, кстати, причина, по которой Джина переехала к нему. Мало от кого дождешься сочувствия, если твой отец - Джон Пол Кеддрик, сенатор, которого все предпочитают ненавидеть.
Джина кивнула:
- Угу. Что хуже всего, она хочет, чтобы я встретилась с ней в шесть. И к тому же у Луиджи! От удивления Карл выпучил глаза:
- У Луиджи? Ты шутишь! Это хуже, чем просто плохо. Вокруг тебя будут кишмя кишеть папарацци. Кстати, напомни мне возблагодарить Владычицу Небесную за то, что она не одарила меня знаменитой родней.
Джина испепелила его взглядом.
- Помощи от тебя, любимый... И что, скажи на милость, мне надеть к Луиджи? Ты не видел, у меня случайно не завалялся в шкафу прикид этак тысяч за шесть баксов? - Со времени поступления в колледж Джина редко надевала что-то, кроме драных джинсов. - Последний раз, когда мы встречались с тетей Касси, одна блузочка на ней стоила больше годовой платы за нашу с тобой квартиру! И я до сих пор ведь не оправилась от того, что понаписала тогда обо мне пресса! - Она закрыла лицо руками, с ужасом вспоминая, какой увековечили ее на всех до единого телеэкранах и журнальных обложках: ныряющей рыбкой в грязную лужу. - Касси Тайрол и ее племянница-помоечница...
- Угу, так и есть: ты, Джина Николь, самая хорошенькая помоечница в Бруклине. - Джина показала ему язык. Карл, лучезарно улыбаясь, потрепал ее по щеке. - Слушай, уже почти четыре. Если ты собираешься к шести привести себя в надлежащий порядок для Луиджи - под объективы толпы репортеров... - Джина застонала, на что Карл, скотина этакая, только рассмеялся. - Тебе, милая, лучше поспешить. Да, на случай, если ты не знаешь этого сама, - вид у тебя пока, надо сказать, дерьмовый. - Морща нос, Карл осмотрел ее с головы до пят. - Вот что бывает, когда ты шляешься где-то до четырех утра, работаешь над сценарием до шести, а потом забываешь поспать после лекций.
Джина швырнула в него скомканным носком. Он увернулся с легкостью прирожденного танцовщика, и проклятый носок, пролетев сквозь голографическое изображение молодой дамы, одетой надлежащим образом для лондонского театрального сезона (сезона 1888 года!), приземлился в голографическую же чайную чашку. Когда юная голографическая леди как ни в чем не бывало поднесла чашку к губам и с блаженной улыбкой пригубила, Карл, виз
|
