МИФФ КОНГЕНИАЛЬНОСТЬ
В дверь позвонили. Я открыл, будучи облаченным в свой самый омерзительный прикид.
— Ну и?.. — спросил я у двух маленьких ребятишек, которые, открыв рты, уставились на одноглазого седого старикашку с пятью зубами, косматыми патлами и сморщенным лицом. По одежде старичка ползали всяческие насекомые.
Мальчишки отпрянули на шаг.
— Скажите, дом с привидениями открыт? — поинтересовался тот, что постарше.
— Да, — добавил второй, таращась на меня любопытными глазенками. — Мы пришли посмотреть на монстров!
— Монстров? — переспросил я, искренне удивившись.
— Да. На страшных драконов и единорогов, и чтобы были скрипучие полы и все такое прочее! Нам об этом в городе рассказывали.
— Ишь чего захотели, — буркнул я.
А сам краешком глаза покосился на своего любимца, домашнего дракона Глипа, и, кстати, вовремя, потому что этот негодник тотчас устремился к двери. Я был вынужден упереться ему в грудь ногой, лишь бы он не высовывал носа на улицу.
— Нет здесь никаких монстров!
В это мгновение Лютику захотелось узнать, что там происходит у входной двери, а остановить упрямого единорога — это вам не какого-нибудь малютку-дракона, вечно путающегося под ногами.
— Нет тут никаких монстров. Есть лишь дряхлый законопослушный старикашка, который живет здесь один-одинешенек.
По глазам мальчишек я понял, что они порядком сдрейфили. Я задумчиво улыбнулся. Они тотчас в страхе попятились назад.
— Всего лишь одинокий старикашка, которому скучно и который обожает принимать гостей. Прошу меня извинить.
С этими словами я громко захлопнул у них перед носом дверь — опять-таки вовремя, потому что Лютик уже было высунул у меня из-под мышки мордочку.
— Да прекратите же вы наконец! — не выдержал я, потому что с одной стороны мне в бок носом тыкался малютка-дракон, а с другой — любопытный единорог.
Вид у обоих был ужасно обиженный.
— Кому говорят — не высовывайтесь! А теперь вот вас видели городские мальчишки. Нет, ну кто бы мог подумать! Дом с привидениями! И им еще вздумалось заглянуть, что внутри! Да, жаль, что сейчас тут нет Банни!
Банни, моя бывшая бухгалтерша, когда-то жила со мной здесь, в старой придорожной гостинице — заправляла интерференциями и вообще вела дом, чтобы я тем временем мог спокойно продолжать свои магические исследования. Несколько дней назад она укатила в отпуск. Лишь когда Банни уехала, мне стало понятно, как тоскливо одному в огромном доме. Одному, если не считать моих шумных питомцев.
Я сбросил с себя личину. У меня такая привычка — я всегда надеваю личину, прежде чем открыть дверь. Потому что моя обычная внешность, не произвела бы ни на кого на Пенте ровным счетом никакого впечатления. Начнем с того, что я молод, высок, но довольно тощ, с густой рыжей шевелюрой. А еще мне не раз говорили, что мои голубые глаза чем-то напоминают глаза Глипа. Когда я посмотрел в зеркало, мне никак не удалось разглядеть у своего зеркального отражения того же невинного и любопытного выражения, что и у моего питомца-дракона, однако Ааз уверял меня, что оно там присутствует. Никто бы в нашей дыре не поверил, что когда-то меня называли Великим Скивом, или Скивом Великолепным, королем магов и магом королей.
Я улыбнулся своим питомцам.
— Все в порядке, ребята. Пора обедать!
Повар из меня никакой — у себя на Базаре-на-Деве я привык к тому, что достаточно высунуть голову из палатки, как тотчас перед носом окажется что-нибудь этакое из экзотической кухни любого измерения. Нечто такое вкусное, что просто пальчики оближешь; нечто такое, на что даже страшно взглянуть или что даже страшно понюхать, и что не идет ни в какое сравнение с моим маскировочным прикидом. Моя собственная стряпня по степени омерзительности располагалась где-то между, но Глип ест все, а Лютику довольно подножного корма.
Кухня, как и полагается таковой в доме, рассчитанном на сотню гостей, была огромна. У меня в духовке — в таких еще пекут хлеб — всегда поддерживался небольшой огонь; я не любил разводить его в огромном очаге, который занимал целую стену, общую с остальным трактиром. Обычно мы ели за скромным столом, задвинутым в небольшую нишу — здесь было тепло и уютно. Соблюдать хорошие манеры не имело никакого смысла хотя бы потому, что у нас никогда не было постояльцев, так что я мог сидеть, привалившись к стене.
Я поставил на стол рагу, которое до этого вовсю кипело и булькало в котелке под закрытой крышкой среди угольев в очаге. Одна щедрая порция для меня, пять — для Глипа (надо сказать, этот негодник еще подкармливается всякими грызунами в амбаре, но я делаю вид, будто ничего про это не знаю). Рагу не подгорело, чему я был чертовски рад, поскольку с припасами у нас туго.
|
