Единственная темница, в которой можно
заточить душу человека, - это его "я"
Генри Ван-Дайк
ПРОЛОГ
- Проходи, Эпло, располагайся. Будь как дома. Присаживайся. Оставь, к чему
нам эти церемонии!
Дай я налью тебе вина. Выпьем "на посошок", как говорили в старину. Путь
тебе предстоит долгий. Ты портвейн любишь? Да, я многое умею - тебе это
известно лучше, чем кому-либо еще, - но, на мой взгляд, настоящий портвейн
никакой магией не создашь. Здесь нужно время и терпение. По крайней мере, так
написано в старых книгах. И, я полагаю, на этот счет наши предки были правы -
хотя в другом они могли и ошибаться. В моем вине чего-то не хватает - некой
теплоты, мягкости, которая появляется только со временем. Этот портвейн
чересчур крепкий, злой какой-то. Это отличное свойство для человека, Эпло, - но
не для вина.
Ты уже собрался в путь? Не нужно ли тебе чего-нибудь? Только скажи, и все,
что у меня есть, - в твоем распоряжении. Ничего?
Ты знаешь, я тебе завидую. Мысленно я все время буду рядом с тобой, днем и
ночью, наяву и во сне. Выпьем еще, Эпло. За тебя. За моего посланца в мир,
который ничего не знает о том, что его ждет.
И пусть не знает, Эпло. Они не должны ни о чем догадаться. Я знаю, я уже
говорил об этом, но повторяю снова. Опасность очень велика. Если наши древние
враги заподозрят, что мы вырвались из построенной ими тюрьмы, они разнесут все
- земли, моря, солнце, небеса, - лишь бы загнать нас обратно. Ведь они уже
сделали это однажды. Ищи их, Эпло. Вынюхивай, как этот твой пес вынюхивает
крысу, но не дай им учуять себя.
Дай я налью тебе еще. Выпьем, Эпло! Выпьем за сартанов. Что такое? Ты не
хочешь пить? Ничего. Пей, Эпло. Пей, говорю! Твоя ненависть - это твоя сила.
Воспользуйся ею-и ты горы свернешь. А потому... За сартанов! Это они сделали
нас тем, что мы есть!
Сколько тебе лет, Эпло? Не знаешь?
Ну да, в Лабиринте нет времени. Дай подумать... Когда я впервые увидел
тебя, тебе было на вид лет двадцать пять. Немало для того, кто живет в
Лабиринте. Обычно там умирают раньше. И ты был близок к смерти...
Я очень хорошо помню, как это было. Пять лет тому назад... Я собирался
снова войти в Лабиринт, как вдруг появился ты. Ты истекал кровью, едва держался
на ногах. Ты умирал. Но какое лицо было у тебя, когда ты посмотрел на меня!
Никогда не забуду... Ты торжествовал! Тебе удалось бежать! Ты победил их! Я
видел торжество в твоих глазах, в твоей дерзкой улыбке. А потом ты без чувств
рухнул к моим ногам.
Вот за это я и привязался к тебе, мой мальчик. Я сам испытывал те же
чувства много лет назад, когда вырвался из этого ада. Я был первым - первым из
тех, кто вышел оттуда живым.
Много веков назад сартаны думали сломить нашу гордость, разделив мир, по
праву принадлежавший нам, и бросив нас в созданную ими тюрьму. Тебе ли не
знать, как мучителен и долог путь, ведущий из Лабиринта на свободу! У нас ушли
века на то, чтобы распутать эту головоломку. В старых книгах говорится, что
сартаны создали его, надеясь, что "время и страдания смягчат наше ненасытное
честолюбие и наши жестокие, себялюбивые натуры".
Не забывай об этом, Эпло! Это придаст тебе сил, которые понадобятся для
того, чтобы исполнить мой план. Сартаны посмели вообразить, будто к тому
времени, как мы выйдем из Лабиринта, мы будем достойны занять место в любом из
четырех миров, какой придется нам по нраву.
Но что-то случилось. Быть может, ты узнаешь, что произошло, когда пройдешь
через Врата Смерти. Судя по тому, что мне удалось разобрать в старых книгах,
сартаны собирались следить за Лабиринтом и управлять им. Но, по злому ли
намерению или по какой иной причине, они перестали наблюдать за Лабиринтом и
бросили нас на произвол судьбы. И Лабиринт обрел свою собственную жизнь, жизнь,
у которой была лишь одна цель - выжить. А нас, своих пленников, Лабиринт
воспринимал как угрозу. И после того как сартаны бросили нас, Лабиринт,
движимый страхом и ненавистью к нам, превратился из тюрьмы в камеру смертников.
Когда я наконец нашел выход из Лабиринта, я очутился здесь, в Нексусе, в
прекрасном мире, который сартаны создали специально для нас. И здесь я нашел
книги. Поначалу я не мог прочесть их. Мне пришлось немало потрудиться, но в
конце концов я научился их языку, и вскоре их тайны открылись мне. Я читал о
том, как сартаны надеялись на то, что мы "исправимся", и хохотал
|
