Посвящается Биллу Батлеру, Майку и Тони, а также всем работникам издательства "Юникорн букс" в Уэльсе.
Часть первая
Плавание в будущее
Глава первая
В которой владыка руин поднимается на борт таинственного корабля
Ощущение было такое, будто человек стоит в огромной пещере, своды и стены которой сотворены из мрачных, неустойчивых сгустков света и время от времени разрушаются и впускают внутрь свет луны. Трудно было поверить, что эти стены всего лишь тучи над горами и океаном, если бы их не пронзали лунные лучи, если бы не пятнали их, не высвечивали бушующего моря, омывающего берег, на котором стояла одинокая фигура.
Вдали прогрохотал гром, мелькнула молния. Пошел дождь. Тучи ни мгновения не оставались на месте. Они вихрились, приобретая разные оттенки - от густого черного до мертвенно-бледного; они напоминали плащи мужчин и женщин, танцующих какой-то гипнотический менуэт. Человек, стоявший на гальке мрачного берега, глядя на тучи, представлял себе гигантов, пляшущих под музыку далекого шторма, и чувствовал себя так, как может чувствовать человек, который неосторожно зашел в зал, где веселятся боги. Он перевел взгляд с туч на воду. Казалось, что море устает. Огромные волны с трудом наползали одна на другую и падали в изнеможении с тяжелым вздохом на твердые камни.
Человек плотнее натянул на голову капюшон. Он несколько раз оглянулся через свое облаченное в кожу плечо и подошел поближе к воде, так что буруны стали докатываться до носков его высоких черных сапог. Он постарался заглянуть в пустоту, образованную скоплением туч, но видимость была низкой. Невозможно было сказать, что там, на другой стороне водного пространства, и как далеко оно простирается.
Он наклонил голову, прислушался, но не услышал ничего, кроме звуков небес и моря. Он вздохнул. На мгновение его коснулся лунный луч - и тогда на его белом лице мелькнули два малиновых страдающих глаза. Потом снова все погрузилось в темноту. И опять он повернулся, явно опасаясь того, что луч света мог обнаружить его перед каким-то врагом. Стараясь не шуметь, он направился в левую сторону - к укрытию в скалах.
Элрик устал. Он наивно рассчитывал найти сочувствие, предлагая губернатору города Райфеле в земле, называющейся Пикарайд, свои услуги в качестве наемника. За свою глупость он поплатился - его посадили в тюрьму как мелнибонийского шпиона (губернатору было совершенно очевидно, что никем другим Элрик быть не может), и ему лишь недавно удалось бежать оттуда с помощью взяток и малого колдовства.
Однако за ним почти сразу же снарядили погоню. Для этого использовали очень коварных собак, и сам губернатор возглавлял преследование даже за пределами Пикарайда - по необитаемым сланцевым долинам мира, который здесь назывался Мертвые Холмы, где почти ничего не росло, да и не пыталось расти.
Белолицый поднялся по крутым склонам невысоких гор; склоны были из серого крошащегося сланца, отчего его восхождение можно было услышать за милю. Он уходил от своих преследователей по долинам, похожим на пустыню, по руслам рек, которые десятки лет не видели воды, по пещерам-туннелям, в которых не было даже сталактитов, по плато, на которых возвышались каменные курганы, возведенные исчезнувшим народом, и наконец ему стало казаться, что он навсегда покинул знакомый ему мир, пересек границу потустороннего и оказался в тех мрачных местах, о которых читал в легендах его народа, где когда-то безрезультатно сражались между собой Закон и Хаос, оставив после себя безжизненное поле боя, на котором никогда больше не могла возродиться жизнь.
В конце концов он загнал своего коня, и сердце животного разорвалось; Элрик оставил его труп и продолжил путь пешком, направляясь к морю, к этому узкому берегу, и теперь он не мог ни идти вперед, ни вернуться назад, опасаясь, что враги подстерегут его.
Он много бы отдал сейчас за лодку. Скоро собаки обнаружат его след и выведут своих хозяев к берегу. Его пробрала дрожь. Уж лучше умереть здесь в одиночестве, быть убитым теми, кто даже не знает его имени. Он жалел только, что Симорил не будет знать, почему он не вернулся к концу года.
Пищи у него оставалось мало, подходили к концу и запасы снадобья, которое поддерживало в нем силы. Не возобновив в себе энергии, он не мог обратиться к колдовству, с помощью которого можно было попытаться получить какое-нибудь плавучее средство, пересечь море и попасть, скажем, на остров Пурпурных городов, народ которого был меньше всех враждебен Мелнибонэ.
Прошли месяцы с тех пор, как он оставил свой двор, будущую королеву, посадил до своего возвращения на трон Йиркуна. Он полагал, что узнает больше о человеческой породе, населяющей Молодые королевства, пожив среди них, но они не принимали его, демонстрируя либо свою неприкрытую ненависть, либо настороженность, либо покорность. Нигде он не нашел никого, готового поверить, что мелнибониец (а они не знали, что он - император) по доброй воле решил связать свою судьбу с человеческими существами, которые когда-то были в рабстве у этой жестокой и древней расы.
|
