Глава первая
Была октябрьская свадьба. Невеста – ведьма из группы раскрытия преступлений со сверхъестественной подоплекой. Жених зарабатывает на жизнь подъемом зомби и убийством вампиров. Звучит как хэллоуинская шутка, но так все и было.
Гости со стороны жениха – в черных фраках с оранжевыми бабочками галстуков на белых сорочках. Со стороны невесты – в оранжевых вечерних платьях. Не так часто удается увидеть вечернее платье оранжевого хэллоуинского цвета. Я с ужасом думала, что придется выбросить триста долларов за такое чудище. Но так как я была гостьей со стороны жениха, можно было обойтись фраком. Ларри Киркланд, жених, коллега и друг, остался при своих пистолетах. Он отказался заставлять меня появляться в платье, разве что я сама того захочу. Гм, дайте-ка подумать... Триста долларов за оранжевый кошмар, который я скорее сожгу, чем надену второй раз, или сотня за прокат фрака, который можно вернуть. Дайте-ка еще раз подумать...
Я выбрала фрак. Но туфли под фрак пришлось-таки покупать. В прокате фраков ничего не было седьмого женского размера. Ну и ладно. Пусть даже эти семидесятидолларовые туфли я тоже никогда больше не надену, все равно я считала, что мне повезло.
Пока я смотрела, четверо подружек невесты в пышных оранжевых платьях прошли по центральному проходу между рядами. Волосы у них были уложены колечками, а косметики было столько, сколько я еще ни на ком из них не видела, и я снова ощутила, как мне повезло. Они несли кругленькие букетики оранжевых и белых цветов, оплетенные черным кружевом, оранжевыми и черными лентами, свисавшими шлейфом. А я просто себе стояла в первых рядах, держа одной рукой запястье другой. Распорядительница свадьбы будто все время боялась, что друзья жениха дружно станут ковырять в носу или еще что-нибудь ужасное сделают, если у них руки не будут заняты, и потому всем велела стоять, держась за собственное запястье. В карманы руки не совать, на груди не складывать, тем более над пахом не сцеплять. Я на репетицию опоздала – кто бы удивился? – и распорядительница вроде бы решила, что я буду оказывать на мужчин цивилизующее влияние – просто потому, что мне выпало родиться женщиной. Но почти сразу она поняла, что я такая же неотесанная, как и они. Честно говоря, мне казалось, что мы все прилично себя ведем. Просто ей неуютно было возле мужчин, или возле меня. Может, из-за пистолета, который на мне был.
Но никто из друзей жениха, в том числе и я, не подали ей повода для жалоб. Это день Ларри, и никто из нас не хотел его портить. Ах, да, еще и день Тамми.
Невеста вошла в церковь, опираясь на руку отца. Мать уже сидела на передней скамье, одетая в светло-желто-оранжевое, которое на ней, признаю, смотрелось хорошо. Она сияла и плакала и казалась одновременно и несчастной, и на седьмом небе от радости. Миссис Рейнольдс и была причиной этой торжественной церковной свадьбы. И Ларри, и Тамми были бы вполне довольны более скромным обрядом, но Тамми не способна сказать матери «нет», а Ларри просто не хотел конфликтов с будущей тещей.
Детектив Тамми Рейнольдс великолепно смотрелась в белом, под фатой, закрывавшей лицо как туманный сон. На ней тоже было столько косметики, сколько я никогда раньше не видела, но гвоздем программы был шитый бисером вырез и юбка-колокол. Казалось, это платье само может идти по проходу – и уж точно может стоять само. С волосами Тамми что-то такое сделали, что они лежали гладко и были убраны с лица, и можно было видеть, как она ослепительна. До сих пор я даже не замечала, что детектив Тамми – просто красавица.
Я стояла в конце ряда друзей жениха – это были я и трое братьев Ларри, – так что мне приходилось вытягивать шею, чтобы заглянуть Ларри в лицо. Он отлично выглядел, вот только бы в обморок не грохнулся. Он так уставился на Тамми, будто его молотом двинули промеж глаз. Конечно, если бы с ним часа два повозиться, накладывая грим, он бы тоже смотрелся картинкой, но мужчины насчет этого не беспокоятся. Двойные стандарты живут и процветают. Женщине полагается в день свадьбы быть красивой, а жениху – стоять и не конфузиться. И ее не конфузить.
Я отодвинулась чуть назад и постаралась никого не конфузить. Волосы я завязала сзади еще влажными, и они лежали гладко. Я их не стригла, и потому это было самое большее, что я могла сделать, чтобы выглядеть мальчишкой. И некоторые другие анатомические подробности тоже этому не способствовали. Я девушка фигуристая, и даже во фраке, сшитом для мужчины, оставалась фигуристой. Никто на это не жаловался, однако распорядительница закатила глаза, когда меня увидела. Но вслух сказала только одно:
– Вам бы не помешало чуть сильнее накраситься.
– Никто больше из друзей жениха вообще не красился, – возразила я.
– Вы хотите выглядеть симпатично?
|
