Парень по прозвищу Ворона
- А с монетой у тебя как? Решил вопрос? - интересуется парень по прозвищу Ворона. Он говорит, лениво растягивая слова. Такая у него манера. Словно только что очнулся от тяжелого сна - мышцы рта отяжелели и еще плоховато слушались. Но это все видимость, а на самом деле сна ни в одном глазу. У него так всегда.
Я киваю.
- И сколько?
Снова пересчитываю в уме и отвечаю:
- Наличными тысяч четыреста [1] . Да еще в банке на карточке немного. Конечно, маловато, но пока обойдусь как-нибудь.
- Куда ни шло, - говорит Ворона. - На первое время.
Я киваю.
- Денежки-то, поди, не Санта-Клаус на Рождество принес? - продолжает он.
- Нет.
Ворона кривит насмешливо губы и огладывается по сторонам.
- Откуда взял? Не иначе как вот здесь, кое у кого из ящика, а?
Я молчу. Понятное дело, он знает, что это за деньги. К чему все эти вопросы - вокруг да около? Специально подразнить меня хочет. Вот и все.
- Ладно, - говорит Ворона. - Тебе деньги нужны. Без них никак. Вот ты их и достал. А как - в долг взял, позаимствовал тайком, украл… Какая разница? Денежки-то все равно твоего отца. На какое-то время должно хватить. Но вот потратишь ты четыреста тысяч или сколько там у тебя - и что дальше? Деньги в кошельке, как грибы в лесу, не растут. Есть надо, спать где-то. Кончатся деньги-то.
- Тогда и думать буду, - говорю я.
- Тогда и думать буду, - повторяет за мной Ворона с таким видом, будто взвешивает мои слова на ладони.
Я киваю.
- Например? Работу найдешь?
- Наверное, - отвечаю я. Ворона качает головой.
- Ну ты даешь! Ты еще жизни-то не знаешь. Какую работу найдешь у черта на рогах? Тебе ж пятнадцать всего. Еще в школу ходишь. Кто такого возьмет?
Я чувствую, как краснею. У меня так постоянно: чуть что - сразу краснею как рак.
- Хорошо. Не будем о плохом, когда еще и не сделано ничего. Решил - значит, решил. Теперь остается делать. Это твоя жизнь, в конце концов. Как задумал, так и действуй.
Все правильно. В самом деле, это же моя жизнь.
- Хотя я тебе скажу: покруче надо быть, а то ни фига не получится.
- Стараюсь, - говорю я.
- Да уж давай. Ты за последние годы силы прибавил. Заметно. Это факт.
Я киваю.
А Ворона продолжает:
- И все равно: тебе всего пятнадцать лет. Жизнь, мягко выражаясь, только началась. Сколько ты еще на этом свете не видал! И вообразить себе не можешь.
По обыкновению, мы сидим с ним на старом кожаном диване у отца в кабинете. Вороне тут нравится. Он прямо тащится от понатыканных в кабинете разных хрупких вещиц. Вот и сейчас вертит в руках пресс-папье - стеклянную пчелку. Хотя когда отец дома, мы, конечно, и близко к кабинету не подходим.
- Мне все равно надо отрываться отсюда. Обратного хода нет.
- Так-то оно так, - соглашается Ворона. Ставит пчелку на стол и закидывает руки за голову. - Хотя все равно этим ты всех проблем не решишь. Может, я тебя опять с пути сбиваю, но ты подумай: ну убежишь куда-нибудь… ну, предположим, далеко - и что? Думаешь, с концами? Чем дальше, тем лучше? Я бы на это особо не рассчитывал.
Я снова задумываюсь: стоит ли ехать далеко или поближе сойдет? Ворона вздыхает и надавливает пальцами на веки. Закрывает глаза и вещает из своего мрака:
- Поиграем в нашу игру?
- Давай, - откликаюсь я, зажмуриваюсь и медленно набираю в грудь воздуха.
- Поехали? Представь себе стра-а-а-ш-шную песчаную бурю. Выкинь остальное из головы.
Делаю, как он сказал: представляю стра-а-а-ш-шную песчаную бурю , выбрасываю из головы все остальное. Даже самого себя забываю. Превращаюсь в пустое место. И сразу все вокруг меня плывет. А мы с Вороной сидим, как обычно, в отцовском кабинете на старом диване, и это все наше, общее…
- Судьба иногда похожа на песчаную бурю, которая все время меняет направление, - слышу я голос Вороны.
Судьба иногда похожа на песчаную бурю, которая все время меняет направление. Хочешь спастись от нее - она тут же за тобой. Ты в другую сторону - она туда же. И так раз за разом, словно ты на рассвете втянулся в зловещую пляску с богом смерти. А все потому, что эта буря - не то чужое, что прилетело откуда-то издалека. А ты сам. Нечто такое, что сидит у тебя внутри. Остается только наплевать на все, закрыть глаза, заткнуть уши, чтобы не попадал песок, и пробираться напрямик, сквозь эту бурю. Нет ни солнца, ни луны, ни направления. Даже нормальное время не чувствуется. Только высоко в небе кружится белый мелкий песок, которым, кажется, дробит твои кости. Вообрази себе такую бурю.
|
