Часть 1.
Глава 1.
Человек предполагает, а Бог располагает.
Фома Кемпийский
Конец рабочего дня, пятница, тринадцатое октября. На редкость поганый день. Я ехала в метро, извернувшись, как бутылка Кляйна и придя к временному консенсусу с соседями. Толстая агрессивная тетка, активно работая локтями, пробивалась к выходу за моей спиной. Энергичные телодвижения неспокойной соседки отвлекли от раздумий. Тихо вздохнув, прогнулась, в тщетной попытке убраться с ее пути. Мысли были невеселые. Наша маленькая контора прогорала, не выдерживая конкуренции с более крупными компаниями. Похоже, надо искать работу... Вагон резко качнуло перед остановкой, и я подготовилась к выходу. Толпа народа медленно вытекала из дверей и мелкими шажками передвигалась к переходу на Кольцевую. Задумавшись о девичьем, бессознательно двигалась в общем ритме, слегка покачиваясь. Резкий удар в бок был совершенной неожиданностью, все, что успела - повернуть голову и увидеть приближение грязного рельса к голове... последняя глупая мысль - о том, как жаль пачкать новый пуховик... потом были только боль и темнота...
Свет... Я чувствовала, как под веки просачивается свет. Мне хорошо и тепло.... 'Странно, - шевельнулась ленивая мысль, - никогда не думала, что в Москве может так пахнуть летним лугом'... Попыталась повернуть голову, и она тут же взорвалась невыносимой болью.
Лейна
Когда очнулась снова, приближался вечер. Странное ощущение, как будто я плыву, удивительно гармонировало с легким поскрипыванием и необыкновенно ярким запахом свежескошенного сена. С тихим стоном повернув голову, осторожно приоткрыла глаза. На мгновение меня заполнила блаженная истома - я лежала на телеге с сеном, мимо медленно проплывали небольшой разнотравный луг и полоска леса. В следующую секунду откуда-то изнутри поднялась ледяная волна, заставив сердце пропустить удар... ЛЕТНИЙ ЛУГ?! В СЕРЕДИНЕ ОКТЯБРЯ?! Я сошла с ума... Моментально проснулось последнее воспоминание: метро, толчок, удар... и как подтверждение - дикая головная боль. Рука нащупала шишку, величиной с половинку лимона. Осторожно скосив глаза, с отвращением посмотрела на новой куртке масляное пятно... Ну, хоть не слишком заметно на черном ... Слабенькое, конечно, утешение! Мда, похоже, я заработала сотрясение мозга. 'Было бы что сотрясать', - ехидно отозвался внутренний голос. 'А-а-а... вот и ты проснулся, заноза'.
Я облизала сухие губы и стала медленно поворачивать голову в сторону возницы. Солнце светило в лицо. Судя по его положению, было около восьми вечера. Все, что смогла понять - мы едем куда-то в сторону клонящегося к закату солнца. Щуря глаза, попыталась разглядеть темный силуэт возницы. Пожалуй, стоит подать голос... Из пересохшего горла вырвался каркающий хрип... Мужик подскочил. 'Да-а... - успел прокомментировать внутренний голос, - с твоими вокальными данными только и знакомиться'. Возница повернулся ко мне лицом, делая странные круги перед грудью левой рукой, сжимая поводья в правой. Блин, похоже, повезло нарваться на какого-то сектанта. 'Вряд ли он объяснит, что происходит, где мы и почему сейчас лето', - с неудовольствием подумала я, рассматривая бородатого мужчину лет сорока пяти, в льняной рубашке с косым воротом. Почему-то страха перед ним совершенно не было, хотя по идее я находилась в довольно беспомощном положении. А вот нежданный знакомый рассматривал меня с явной боязнью и недоверием.
-Ташерон тха ке? - осторожно поинтересовался он гулким басом.
-Ни черта не понимаю... - вежливо отозвалась я хриплым шепотом.
Мужик хмыкнул, недоверчиво покосился на грустную меня и протянул пузатую фляжку с водой. ВОДА! Я сделала резкое хватательное движение, от которого заныла многострадальная головушка, и присосалась к горлышку баклажки, как оголодавший вампир. Втянув в себя последние капли, посмотрела на своего бородатого ангела с искренней признательностью:
-Спасибо! - О! И голос почти нормальный.
-Дане... Тхат рин? Ташерон тха ке? - усмехнулся мой спаситель и снова проявил любопытство.
-Все равно не понимаю... А куда ты меня везешь, Сусанин?
-Ту-мар,- по слогам прогудел возница и для убедительности постучал себя по широкой груди, поразительно напоминая в этот момент самца орангутанга в брачный период.
|
