Эта книга посвящается с любовью моим детям Кэтрин и Люку в виде малой благодарности за их драгоценное общество.
Без помощи друзей не было бы никакого удовольствия писать книги. Благодарю Тома Тэйлора, помогавшего мне с сюжетом, Стеллу Грэхем, читавшую гранки, и Джин Маунд, корректора. Благодарю также Гэри, Расса, Барбару, Филипа, Джорджа, Джона Ди, Джимми, Энджелу, Джо, Ли, Иону и весь штат «Гастингс обсервер», где нам так хорошо жилось.
И Росса Лемприера, штурмовавшего лестницы.
ПРОЛОГ
Снег покрыл деревья, и лес ждал внизу словно холодная, неприступная невеста. Человек стоял среди скал и камней, оглядывая склон. Снег осыпал подбитый мехом плащ и широкие поля его шляпы, но человек не обращал внимания ни на снег, ни на пробирающий до костей холод. Казалось, будто он - последний оставшийся в живых на умирающей планете.
Он почти хотел, чтобы так оно и было.
В конце концов, убедившись, что караулов поблизости нет, он двинулся вниз, осторожно ступая по неверному склону. Он уже порядком окоченел и знал, что долго на таком холоде не протянет. Он нуждался в пристанище и в огне.
Позади него вставал до самых туч Дельнохский хребет. Впереди лежал Скултикский лес - приют темных преданий, несбывшейся мечты и воспоминаний детства.
Лес молчал - лишь порой потрескивало скованное льдом дерево или тихо осыпался снег с отягощенных ветвей.
Тенака оглянулся на свои следы. Края уже стерлись - скоро их заметет совсем. Он зашагал дальше, одолеваемый печальными мыслями и отрывочными воспоминаниями.
Укрывшись от ветра в мелкой пещерке, он развел костер. Огонь разгорелся, и красные тени заплясали по стенам. Тенака снял вязаные перчатки и растер над огнем руки, а потом принялся за лицо, разгоняя застывшую кровь. Ему хотелось спать, но пещера еще недостаточно нагрелась.
«Дракона» больше нет. Тенака покачал головой и закрыл глаза. Ананаис, Декадо, Элиас, Бельцер - все они погибли из-за того, что свято верили в долг и честь.
Из-за того, что верили: «Дракон» непобедим и добро в конечном счете должно восторжествовать.
Тенака стряхнул с себя дремоту и подложил веток в огонь.
- «Дракона» больше нет, - произнес он вслух, и голос его отозвался эхом в пещере. Не странно ли? - это чистая правда, а между тем он не верит ей.
Он смотрел на пляшущие тени, но видел перед собой мраморные залы своего дворца в Вентрии. Там не было огня - напротив, во внутренних покоях стояла прохлада: холодный камень стойко отражал изнуряющий зной пустыни. Среди мягкой мебели и ковров сновали слуги с кувшинами ледяного вина и ведрами драгоценной воды для полива розового сада и цветущих деревьев.
К нему прислали Бельцера. Верного Бельцера, лучшего из всех баров крыла, которым командовал Тенака.
- Нас зовут на родину, командир, - сказал он, переминаясь с ноги на ногу в просторной библиотеке, весь в песке, грязный с дороги. - Мятежники разбили один из полков Цески на севере, и сам Барис зовет нас.
- Почем ты знаешь, что Барис?
- Печать, командир, - она принадлежит ему. И в письме сказано: «Дракон зовет».
- Бариса никто не видел уже пятнадцать лет.
- Я знаю, командир, - но печать...
- Восковая нашлепка ничего еще не значит.
- Для меня она значит многое.
- И ты вернешься в Дренай?
- Да, командир. А вы?
- Куда тебя несет, Бельцер? От былого остались одни руины. Полулюдов победить нельзя. И кто знает, какое еще злое волшебство пустят в ход против мятежников? Опомнись! «Дракон» уже пятнадцать лет как распущен, и мы с тех пор не стали моложе. Я тогда был одним из самых юных офицеров, а теперь мне сорок. Тебе же должно быть под пятьдесят - если бы «Дракон» все еще существовал, тебя отправили бы в отставку, назначив почетное содержание.
- Я знаю. - Бельцер вытянулся по стойке «смирно». - Но честь зовет. Я всю жизнь служил Дренаю и не могу не откликнуться на зов.
- Ну а я могу. Дело наше проиграно. Если дать Цеске время, он сам себя погубит. Он безумен, и вся его держава того и гляди развалится на куски.
- Я не мастак говорить, командир. Я проехал двести миль, чтобы передать вам эту весть. Я прибыл к человеку, под которым служил, но его здесь нет. Простите великодушно, что потревожил вас. - И он повернулся к выходу.
- Погоди, Бельцер! - окликнул его Тенака. - Будь у нас хоть малейшая надежда на победу, я охотно пошел бы с тобой. Но я чую здесь какой-то большой подвох.
|
