Пролог
Ио, Пан! Ио, Пан! Из-за моря приди, Из Сицилии и Аркадии!
Алистер Кроули. «Гимн Пану»
Пан? Умер Пан.
Или тот Пан - «дю пайн» - хлеб - или «пайн» - боль - плоть Христова?
Танит Ли. «Кровавая мантия»
Мальта, август 1983
Через пять часов после смерти Эдди Душителя Пинелли «Боинг-747» с Валенти на борту был на полпути через Атлантику. Валенти отхлебнул принесенного стюардом пива и уставился в темный иллюминатор. Обычно он искренне сожалел, когда дело заходило так далеко, но тут - другое. Пинелли - capo* [Capo - глава (ит.).] нью-йоркской семьи Чероне, числился у дона Чероне в особых любимчиках, а теперь подонок мертв, и ничего «особенного» в нем уже нет, кроме того обстоятельства, что его пресловутые пальчики больше никого не придушат. Валенти это вполне устраивало.
«Заказал» его дон Магаддино - босс Валенти. «Тут дело личное, - сказал он тогда. - Потому-то я и обращаюсь к тебе, capita* [Capita - понял (ит.).]? Это между нами, Тони. Договорились? Этот pezzo di merda* [Pezzo di merda - кусок дерьма (ит.).] нужен мне мертвым, и не будем больше говорить о нем.
Эдди малость разошелся и основательно одурел, если решился придушить одну из девиц, которых дон держал при себе. Валенти все понимал. Это дело и для него было личным. Не так давно Эдди вздумалось провести время с его женщиной, с Биверли Грант. Только Бив не пожелала просто встать и уйти, как поступила девка, с которой Валенти застал его нынче вечером. Бив предпочла выход из окна двадцатого этажа. У Валенти до боли чесались руки разобраться с Эдди, но дон не давал разрешения, a soldato не полагается убирать capo без согласия сверху. Cosi fan tutti - таков порядок вещей. Но Валенти был терпелив. Он знал, что Эдди, по природной подлости, рано или поздно доиграется. Надо только подождать.
После раскаленной духовки нью-йоркского лета Мальта казалась раем. Воздух такой прозрачный, что пологие холмы с желтеющими, разгороженными каменными стенами полями видны на много миль вокруг. Он остановил такси в начале проезда и неторопливо направился к вилле. Перед дверью снял темные очки, пальцами расправил густые черные волосы. Потом постучал. Марио открыл ему сам.
- Иисусе, Тони! - проговорил он, метнув взгляд за спину друга и снова уставившись на его смуглое лицо. - Какого черта ты тут делаешь?
Валенти ухмыльнулся:
- Ciao* [Ciao - привет (ит.).], Марио. Вот это теплый прием! Сам же приглашал заглядывать в любое время, вот я и заглянул, и...
- Ты покойник, - перебил Марио. - Понимаешь?
- О чем это ты? Перегрелся на солнышке?
Марио сгреб его и втолкнул в дом, тут же захлопнув за собой дверь.
- У меня здесь женщина, - сказал он, - и двое ребятишек. Когда за тобой придут, что с ними будет, а?
- У тебя проблемы, Марио?
- Всего одна. Ты, Тони. - Он отступил назад и всмотрелся в лицо гостя. - Да ты еще не знаешь?
Валенти нахмурился:
- Ничего не знаю, кроме того, что я добрался к тебе через полмира, а ты, кажется, не слишком мне рад.
- Не знаешь, что Душитель мертв? - спросил Марио.
- Это, конечно, знаю. Я же его и убрал.
- Madonna mia* [Madonna mia! - Мадонна! (ит.)]! Да ты с ума сошел!
- Ну, еще не совсем, - возразил Валенти. - Я выполнял заказ Магаддино.
- Ах, вот как! А кто заказал его самого?
- Что?
- Твой padrone* [Padrone - хозяин (ит.).] убит, Тони, и говорят, убрал его ты. И его, и его подружку - ту, рыжую, - и Душителя тоже. И позволь тебе сказать, многие тобой не слишком довольны, capital. Им нужны твои яйца, Тони. Мне позвонили. Я отошел от дел - сколько уж? Пять лет? И при том они звонят мне, спрашивают, не виделся ли я с тобой. Предлагают немного заработать. Ты понимаешь, что это значит?
Валенти медленно прошел в просторную гостиную. Опустился в кресло и принялся изучать старого друга.
Марио Папале исполнилось пятьдесят восемь, но он легко нес свои годы. Волосы выкрашены серебром - но это у него с тридцати лет. Загорелая кожа стала еще темнее, чем помнилось Тони. Широкие белые хлопчатобумажные брюки и расстегнутая рубаха без рукавов. Глядя, как он идет через гостиную, Тони убедился, что старый Лис ничего не растерял, хоть и отошел от дел. Наверно, это уже навсегда.
|
