Если древние воины были способны на это, то почему мы не можем быть способными? Люди остались теми же.
Хагакурэ Бусидо
ПРОЛОГ
Луг был ярким, цветущим, весенним и каким-то золотистым. Над сплошным ковром одуванчиков вставали более высокие травы и цветы, иные выше мальчика лет пяти, игравшего на лугу. Дальше был край леса, густого и древнего, сырого и темного, но здесь было солнце - много яркого животворящего солнца. Пресветлый Ярила царил в небе, щедро даря миру свое тепло. Так что луг был залит ярким золотым сиянием.
Мальчик, задрав лицо, сквозь прищуренные глаза смотрел на солнце. Бегать он не мог - залатанная рубаха из домотканого холста была слишком длинная ему, и он падал, спотыкаясь о подол, всякий раз, когда пытался побежать. В длинных мягких волосах, белых, как чесаный лен, укрылись травинки, нос был желтоватым от пыльцы. Какие-то цветы нависли над ним - странные, бледно-желтые и фиолетовые, со странным запахом. Мальчик взмахнул палкой. Ударил по стеблям. И поднялся ветер, будто от взмаха его палки.
- Вой есмь, - сказал мальчик, глядя на солнце.
Глаза у него будто впитали солнечное золото. Таким бывает удивительный камень, который выбрасывают волны на берег Варяжского моря. У антов такие глаза редкость. Впрочем, мальчик об этом еще не знал.
- Рорк, иди домой! - пронеслось над лугом. - Сыночек, домой!
Мальчик обернулся. Мать в мужской рубахе и куртке и охотничьих пончохах стояла у края леса, опираясь на рогатину. Рядом стоял рослый муж лет сорока пяти с окладистой бородой, одетый землепашцем - но держался он, как воин.
- Смотри, Мирослава, растет твой богатырь, - сказал мужчина. - Пятый годок ему пошел. Как думаешь дальше жить-то?
- Как жили, так и будем, - ответила женщина. - Лес нас укроет.
- Делево от людей скрыться. Не приведи боги, жонки-грибницы заметят тебя или мальца, или ахоха какой на сруб ваш в лесу наткнется.
- Идти нам некуда, отец, - синие глаза Мирославы подернулись холодом. - Может, зараз хазарам в ясырь продаться?
- Джуда-хан со мной говорил, - после паузы сказал мужчина. - Гонца прислал, руки твоей просил. Сказал, с сыном возьмет.
- Хазарину веры нет, - Мирослава мотнула головой. - Сладкими речами блазнит, но обманет. Рабыней своей, подстилкой сделает для утех, неино торговцам рабами продаст за пару гривен. Пошто, отец, Турну запретил к нам ходить?
- Световид прознал о том, что варяжин к тебе ходит, - вздохнул князь. - Говорит, прознают другие про Турна, скрывать вас больше не получится. Турн муж честный, но как все честные глуп. Наведет на ваш след кого не надо.
- Боишься? - Мирослава сверкнула глазками. - Волхвов боишься? А ведь ты князь. Внук твой в лесу растет, аки зверь дивий. Зайцев и тетеревов руками ловит, следы зверя по запаху находит.
- Жаль мне его, но через волхвов сказано было, проклятие на муже твоем и на сыне вашем. Не я то сказал - Световид. Он на потрохах звериных гадал. Многая кровь через сына твоего прольется. Ждать надо.
- Пять лет жду. - Мирослава отбросила с лица тяжелые русые волосы. - Сама, будто нежить лесная, от людей отвыкла.
- Нет в том греха твоего, Мирослава. Мой это грех, моя вина. Я вас скрываю здесь, будто не дети вы мои, а нечисть, человечину ядущая. Помыслил я, может, вам в Варяжию отправиться? Рорк ведь по отцу урман. И Турна с вами пошлю, пусть мальцу пестуном будет.
- Родина Рорка здесь, отец. Ант он, твоего народа и твоей крови. Нечего земли его лишать. Мне ведь тоже видение было…
- Видение?
- Знаю я, что сын мой первым среди антов станет. Придет день. Он народу своему поможет крепко… ты не бойся, отец. В Лес Дедичей люди не ходят, зачарованное это место, богам и духам посвященное. Волхвы же поклялись и Сварогом, и прочими богами роту свою соблюсти. А я… я сына взращу воином. Проклят он? И пускай. Мне он милее всех, моя кровь, мое утешение.
- Он внук мой, - с неожиданной теплотой сказал бородач. - И я о нем пекусь, и у меня душа о нем болит. Но анты его не примут. Вера наша его отвергла. Страшная печать на нем, однако нельзя заставлять его страдать. У хазар или у варягов до него дела никому не будет. Станет он тайдуном хазарским. Или ярлом варяжским. Или не прав я, доня?
- Он и есть ярл варяжский. А тайдуном ему не быть. Не буду я хазарской наложницей.
- Ладно, - вздохнул князь, провел ладонью по бороде. - Я там… привез вам немного. Мучицы, яблок моченых, холста. Что надо, скажи.
|
